Хвост судьбы - Страница 16

Заскрипела дверь, в дом заглянул лорд-водонос. Ого, вооружился герой Озерной.

— Вы что здесь? — шепотом спросил Эри, держа двумя руками молоток, видимо забытый хозяином на приготовленных к продаже камнях.

— Так беседуем дружески, — объяснил Морверн. — Ты, деревня, зачем меня тогда пнул?

— Я же шуточно, — прохрипел камнетес, догадливо подтягивая колени к животу. — Милорд Уоган смотрел, и я, значит…

Морверн ударил его ногой в лицо. Хозяин булькнул, из широкого носа потекло черное.

— Эй, Морверн, ты что? — пробормотал оторопевший мальчишка.

— По долгам плачу. Как иначе? — Морверн глянул на лежак. — Ты девку хочешь?

— Что? — пролепетал Эри.

Девчонка заскулила, ей низко вторила мать, пускал сопли мальчонка.

— Уймитесь, — посоветовал Морверн. — У молодого милорда настроения нету. Я тоже не польщусь. А ты корова, вообще чего воешь? Возмечтала. Сейчас берешь мешок, собираешь всё съестное. Дрянь сунешь — нос обрежу. Два плаща, котелок, соль. Оружие-то где?

Толстуха замахала руками в угол. Разбираясь в потемках и отбрасывая кривые остроги, Морверн огласил:

— Уходим мы от вас. Злобный вы народец, и гостей впроголодь держите. Милорд юный и тот обиделся. Я его с собой забираю. Послал меня в разведку великий глорский Флот. Да что у вас высмотреть можно, кроме овечьих клещей? Дикарство. Хуже «желтяков» живете. Хотел до весны высидеть, но чую с голоду загнусь. Да еще лордов вы своих нагло режете. Где это видано? Нет, с вами никаких дарков-орков не нужно. Собрала?

Хозяйка, хлюпая носом, закивала. Похоже, потерю единственного окорока она расценила куда болезненнее покушения на собственную честь.

— Ну и ладненько, — одобрил грабитель. — Вижу, ты женщина благоразумная, хитрить не думаешь. Потому, что если у тебя голова плохо думает или глазенки не видят, что руки в мешок суют…

Женщина живо вспомнила о чем-то, вновь кинулась к ларю. Морверн ухмыльнулся:

— Вы как, милорд? Отдышались? Сейчас двинемся. Или девчушку облагодетельствуете? Вон она как замерла.

Эри в ужасе замотал головой:

— Постой, Морверн, а как же с нашими? С Хухлом, леди Гонорильей? Я без них идти не могу.

— Им здесь уютней будет, — заверил Морверн. — Путь до Глора весьма долог.

— Помер ведь писарчук, — ни с того ни с сего вздумал разинуть пасть камнетес. — Вчера похоронили…

Эри метнулся к хозяину, ухватил за ворот:

— Что болтаешь?!

— Так известно… Он кинжалом, так его ножами в отместку… Хороший был человек, да примут его в Верхнем мире…

— Ублюдки вы! Честного человека зарезали. А леди? С Гонорильей что?

— Так мне-то откуда знать?

— Говори! — Эри взмахнул грубым клювастым молотком.

— Да откуда ему знать! — взвизгнула хозяйка. — Увезли лордову дочку. Говорят к жениху и повезли. Он пригреет…

— Спятила?! Кто повез-то?

Хозяйка шлепала мясистыми губами, камнерез нагнул лысеющую голову. Морверн посмотрел и засмеялся:

— Вот оно как. Снюхались, значит? Осмелели. А я-то думаю, что-то концы не сходятся? Вот откуда дерзость селянская. Союзников нашли.

— Ты о чем? — мальчишка крепче стиснул молоток.

— Железкой не махай. Не люблю, — процедил Морверн. — Они с ратольдами сговорились. Старосты ваши хитрецы еще те, да и приезжие парни — жульё открытое. Вор вора разве не поймет? Значит, вместе засаду удумали. И арбалеты ратольдов пригодились. Как поделились-то? По-честному?

— Что ж, все люди, — пробормотал хозяин, втягивая голову в плечи. — Всем жить нужно. Милорд нас до последнего медяка обобрал, будто нам и дышать не надо…

— Как вам не дышать, — заверил гость. — Тут дыхнуть, там пнуть или копье в спину кинуть. Храбрецы. Ну, да боги вас рассудят. Пойдем мы. А ты проводишь. Домочадцы твои пусть тихо сидят.

— Мы как мыши, — заверила дрожащим голосом хозяйка.

— Ясное дело, — согласился Морверн. — Папаша ваш позаботится…

Хозяин вязал домочадцам руки и ноги. Добротно вязал, хотя и медленно. Морверн проверил веревки, лично впихнул тряпье в покорно раскрытые рты.

— Всё, что ли?

Морверн перехватил взгляд мальчишки. Тот отчаянно мотал головой. Ага, без крови хочет. Ну, резать баб и сопляков охоты нет. Бывало, конечно, при короле Эшенбе, что свидетелей под корень изводили, но сейчас иное дело. Даже полезно чтобы кто-то языком поболтал.

— Ну, вы тут до утра не дергайтесь. Папашка ваш вернется, распутает.

Темно, холодно. Морверн шагал последним. Камнетес покорно волок мешок с припасами. Здоровый, крепкорукий. Двинул бы мешком, нырнул за изгородь, голося во всё горло. Кто б его ловил? Самим бы тогда спастись. Но не двинет и не нырнет. По молодости Морверн, тогда еще на другое имя откликавшийся, всё удивлялся. Потом понял: люди на две части делятся. Бойцы — эти и умирая, будут кишки за собой волочить, но врага грызть. И другие… Вроде и не люди. Овцы не овцы, рыбы не рыбы. Даже не ослы — те и упереться могут, и лягнуть, и зубами клацнуть. А эти… мидии. На раковину свою хрупкую надеются, а внутри одна слизь. И размеры не важны. У Желтого берега таких моллюсков вытаскивали — вдвоем едва поднять. Но внутри-то всё равно слизь. Пеки, вари, монеты у них отбирая, портки стаскивай — всё равно лишь разбитым носом хлюпают. С одной стороны — польза. Смелый человек проживет, с голоду не сдохнет. С другой стороны — противно. Берешь у такого серебро, сапоги стаскиваешь, и морщишься. Вроде и сам в слизи испачкался. И горевать начинаешь, что мидий-слизней куда больше, чем бойцов честных.